Девочка явно была увлечена рисованием - даже чуть высунулась кончик языка - так сосредоточилась. Но на зов откликнулась тут же. Протянула Чижику альбомный лист, на котором был изображён кудрявый мальчик в очках, держащий в руках большую коробку с дырками. По бокам от мальчика были нарисованы высокие и узкие рыжие трапеции с красными воронками, два дерева с кучерявой, как и волосы мальчика, листвой и толстыми стволами, а у его ног из земли пробивался цветок с красными лепестками.
Услышав второй вопрос, Синичка серьезно кивнула. - От плохих, да. Если нахулиганил, подрался с кем-то, неправду сказал или ещё что. Тогда мальчик становится серый, как стираемый. А если ты исправишься - он опять белым будет, и грустить не станет.  Только чем больше делать плохого, а потом извиняться - он стиранием больше будет. Ну, как если рубашку часто стирать от грязи. Она вроде и чистой становится, а все равно - блеклая. А если когда совсем хорошего ничего не делать - то мальчик вовсе черный будет - как трубочист или негр. Но у тебя он больше белый, чем стиранный. - Она улыбнулась белоголовому мальчику.

- Если за хорошее, тогда стиранным и темным не будет. - С полной уверенностью произнесла девчушка и даже кивнула, утверждая свои слова. Ее брови даже серьезно сошлись на переносице на какое-то мгновение - так она старалась быть в этот момент серьезной.  Рисунок она так и не забрала, словно давая понять, что это - подарок. Улыбнулась на вопрос. - Там - барашек. Маленький. Живой. Только нарисованный. Это сказка такая - про мальчика, которые со звёзды прилетел, а потом улетел обратно к себе. У него там были  деревья и цветы.
Бард закончил с уроками,  захлопнул тетрадь. Потёр лицо, а затем вышел из комнаты, подавив зевок. Исида проводила его взглядом, тихо фыркнула.
- Все, спекся наш вожак.  -  произнесла она с легкой насмешкой, не обращаясь, впрочем , ни к кому конкретно.
Вернувшийся в комнату Филь негромко свистнул, поманил свесившегося со своего этажа, Лепрекона, и оба мальчишки вновь удрали, не ставя никого из старших (из коих, правда, сейчас оставалась сейчас одна Исида) в известность.
Синичка же серьезно нахмурился бровки, видимо, задумавшись над последним вопросом Чижика.  - Нет, наверное. Мне несложно, Барду несложно. А некоторые и на Первый не могут выйти. Это - как способности. - Последнее слово она произнесла не по слогам, но все же медленно.

Отредактировано НПС (2017-10-29 15:21:19)

- Ты так много совсем разных вопросов задаёшь, и сразу. Про мальчика со звёзды мы слушали сказку, нам Бард читал. И объяснял - что непонятно было. Мне, Филю и Барбоске. Только Барбоска потом к родителям перебрался, а мы с Филем остались. - Девочка говорила просто, без трагизма и горечи сожалений, без слез, вздохов и обиды. Просто кого-то забрали, а их - нет. Потом заулыбалась.  - На Третьей красиво. Или лес, или поле. Большие-большие...  - Она раскинулась руки в стороны на всю ширину, чтобы показать величины, и теперь выглядела вовсе не таинственной маленькой феей, владеющей какими-то особыми тайнами, а обычной девчушкой - чуть помладше самого Чижика. А затем взгляд ее стал вновь задумчивым. -Там... Очень по другому. Там все - другие. Каждый по своему. Кто ты в душе, так там ты такой. И Мальчиков на Лунной нигде нет.

- Нет, не превращаются. Превращаться это если только руки, ноги, голова и... Вообще - тут -  - Синичка обвела руками вокруг тела Чижика.  - А стать другим, это когда совсем. И тут тоже. - Она выразительно, хотя и легонько  постучала ему пальцами по лбу, причем  для этого ей пришлось приподняться на цыпочки.